Частная школа Левицкой

Продолжение. Начало в №№ 13, 14.

Чтобы поддерживать школу на должном уровне, Е.С. Левицкая прибегала к кредитам частных заимодавцев под большие проценты, что привело ее к банкротству. Это было обнаружено после смерти основательницы школы в 1914 г., когда учебным заведением стал руководить ее сын — студент Петербургского университета. Школа Левицкой была для немногих. Из-за высокой платы часто не удавалось набирать даже лимитированное число учащихся. Однако малочисленность групп позволяла уделять максимум внимания каждому ученику и делала процесс обучения оптимальным — можно было отказаться от шаблонных форм контроля, что было чрезвычайно важно.

Вероятно, Е.С. Левицкая надеялась, что, доказав плодотворность совместного обучения и воспитания, ей удастся добиться снятия всевозможных ограничений, наложенных на школу, что привело бы к более низкой плате за учебу. Не вина, а беда Левицкой в том, что учрежденная ею школа приобрела элитарный характер. К слову сказать, и взятая ею за образец Бэдэльская школа мистера Бэдли тоже имела малочисленный контингент из-за установленной в ней высокой платы за обучение. Это отмечено в статьях о Бэдэльской школе, опубликованных в радикальном журнале «Свободное воспитание», № 5 за 1910/11 г. и № 4 за 1911/12 гг.

Поэтому Е.С. Левицкая еще в 1908 г. обращалась к попечителю Петербургского учебного округа А.А. Мусину-Пушкину с прошением об открытии при ее школе вечерних общеобразовательных курсов применительно к уровню средних учебных заведений и 8-х классов женских гимназий. Она мотивировала такую просьбу интересами учащейся молодежи Царского Села, а также полезностью посещения этих курсов и ее учениками. А.А. Мусин-Пушкин ей отказал, заподозрив в этом желание просительницы отменить ограничительные условия, установленные для ее школы. Между тем эти курсы способствовали бы пропаганде идеи совместного воспитания, сделали бы опыт школы Левицкой доступным для более широкого круга молодежи и одновременно могли бы помочь школе выйти из тяжелого финансового положения. Но именно этому и противилось бюрократическое руководство округа в лице графа А.А. Мусина-Пушкина.

Несмотря на то что сама Е.С. Левицкая образование и воспитание получила в Смольном институте благородных девиц, она, организуя школу, решительно отвергла «тепличную» систему воспитания девочек, царившую во всех подобных закрытых учебных женских заведениях России: в школе Левицкой ученицы были избавлены от церемонных реверансов, обязательных в государственных гимназиях. Воспитанницы школы Левицкой держались свободно, здоровались с педагогами простым поклоном головы, во время прогулок или экскурсий ходили непринужденно, а не шествовали парами под надзором классной дамы, как это было заведено в гимназиях. Сама традиционная фигура классной дамы (впрочем, они были разными, однозначность персонажа классной дамы — плод нашей литературы) была несовместима с воспитательной системой школы Левицкой. Для учениц этой школы были чужды слащавые «дортуарные» нравы закрытых женских заведений. Девочки могли заниматься и рукоделием, но не в ущерб другим полезным занятиям. Для того чтобы научить как мальчиков, так и девочек в равной степени элементарным приемам починки своей одежды (пришивание пуговиц, штопка чулок и т.д.), достаточно было комплексных занятий по фребелевскому методу, проводимых учительницами в двух приготовительных классах.

В свободное вечернее время действовали созданные Левицкой два клуба для двух возрастных групп. Это были самоуправляющиеся ученические общественные организации, имевшие выборные президиумы. В эти группы воспитатели не должны были входить без приглашения. Впрочем, члены клубов охотно приглашали их как своих советчиков и старших товарищей. В клубах дети проводили свободное время так, как его проводили близкие по возрасту братья и сестры в интеллигентных семьях: читали, обменивались впечатлениями о прочитанном, музицировали, играли в шахматы, а младшие — в детские игры, рисовали. Все дети любили фотографировать.

Раиса РЫЖОВА

Продолжение следует