Иногда призраки прошлого встают перед нашими глазами, чтобы напомнить о совершенных преступлениях.
В руках у меня потрепанная дореволюционная открытка. Ей почти сто лет. На открытке — Царскосельский вокзал (ныне — Витебский) и пристально смотрящий на фотографа полицейский. На обратной стороне крупными буквами напечатано «ВСЕМIРНЫЙ ПОЧТОВЫЙ СОЮЗЪ РОССIЯ».
В письме, пропитанном заботой, сын — почерк не позволяет разобрать, как его зовут (возможно, Витя?) — пишет домой брату: «Дорогой Сережа, поздравь от нас Маму, Папу, Катю и себя с милыми сердцу святками. Проводите их весело и в добром здравии. Как поживает Катя? Как здоровье и душевное положение?» Открытка повреждена, поэтому многое не удается прочитать. В графе «для адреса»: г. Тверь, Каулинские Горки. Дом отца Павла Петровича Чулицкого, Сереже Чулицкому. Дата отправки письма — 23 декабря 1915 года.
За два дня сообщение добирается до Твери. Удивительно, что почти сто лет назад письма шли в два раза быстрее, чем сейчас.
Следующее упоминание семьи Чулицких можно встретить в «Отчете Общества организации путешествий учеников Тверской гимназии за
Через какое-то время семья покидает Тверь и переезжает в пригород Петрограда — Детское Село. Чулицкие поселяются в доме № 6 по Школьному переулку. Отец Павел поступает на службу в Спасо-Успенский собор.
Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, что послужило причиной их переезда — голод, гражданская война, семейные обстоятельства или церковный долг...
В наши дни Школьный переулок превратился в улицу. Вместо деревянных дореволюционных домов здесь высятся кирпичные многоэтажки, и только старая береза, возможно, еще помнит семью Чулицких.
Минуло семнадцать лет, две революции и одна гражданская война после того как Чулицкие получили ту самую святочную открытку. Наступающий тридцать седьмой год ознаменуются вступлением в должность главы НКВД Николая Ежова и началом масштабных репрессий. Маховик «большого террора» начал свой бег по стране, принеся трагедию и в дом священника.
В ноябре по распоряжению комиссии НКВД и прокуратуры СССР следует арест Павла Чулицкого. Статьи обвинения «особо тяжелые»: шпионаж и контрреволюционная деятельность. Каждая из этих статей предусматривает расстрел.
В книге памяти жертв политических репрессий за
Всего за весь период репрессий, получивших название «ежовщины», будут приговорены к высшей мере наказания и расстреляны более полумиллиона человек.
Что стало с семьей священника — неизвестно. Вряд ли советская власть забыла про родственников «врага народа». Однако их имен нет в списках расстрелянных, и можно надеяться, что судьба других членов семьи сложилась не столь трагично.
В наше время церковь чтит Чулицкого Павла Петровича как священномученика.
Потрепанная открытка вековой давности, с содранной почтовой маркой, пережила и своего адресата, и тех, кто участвовал в преступлениях XX века, донеся до нас историю о трагической судьбе репрессированного священника.
Руслан Козлов, www.gorod-pushkin.info
- Для комментирования войдите или зарегистрируйтесь